«Насколько я знаю, — вспоминает Юрий Иванович Манин, — ничем не была омрачена их взаимная симпатия. Оба были крепкие мужики, знавшие себе цену, оба признавали друг в друге и уважали этот внешний образ, совпадавший с внутренним самоощущением.
Володя приезжал после театра, перекусывал и брался за гитару. В те годы, когда мы общались регулярно, Володя дал зарок не пить, и во избежание соблазна бутылки на стол не ставили. Пение затягивалось далеко за полночь; стены были тонкие, но соседи никогда не жаловались.
Я и сейчас слышу, как Володя поет, скажем, песенку застенчивого боксера: «Бить человека по лицу я с детства не могу…”, а Люся, жена, смотрит на него такими глазами, каких я никогда больше не видел у женщины, ни тогда, ни потом».
Три года подряд они вместе отмечали день рождения Высоцкого. 25 января 1967 года торжество происходило на квартире у Манина. В 1968-м они встречались уже на Беговой, и Высоцкому были подарены «Гадкие лебеди» в рукописи, и рукопись была подписана и упакована в папку, и потом эту папку у Люси украли, и она даже знает кто… А в 1969-м был их последний общий день рождения, и подарен был «Обитаемый остров», на этот раз уже с любовью переплетенный, с фотографией из Комарово и с подписью Бориса, «заверенной» Юрой Маниным»[24].
Людмила Абрамова уточняет: «С Аркадием Стругацким я познакомилась в 1966 году, когда Володя был в Сванетии. Познакомились мы с ним вместе с Жорой Епифанцевым. А когда Володя вернулся, и ему был сделан этот драгоценный подарок»[25].
Абрамова вспоминает и несколько других визитов Стругацкого: «Аркаша Стругацкий приехал «специально посмотреть на своего крестника» — нашего Аркашу, которому только что исполнилось шесть лет. Привез подарок — огромный зеленый пулемет из блестящего, как зеркало, полимера. Мы… содрогнулись: военных игрушек в доме не было. Мы с Володей были пацифистами… Но мы содрогнулись молча — А. Стругацкий был кумир семьи, мы на него молились… Другой визит Аркадия Стругацкого я помню особенной памятью: он принес только что оконченную повесть «Отель «У погибшего альпиниста». Сказал, что это ерунда, и прочел вслух всю подряд. Я сама не дурак в чтении с листа любого незнакомого текста — я это люблю и умею — тому много свидетелей. Но как читал Стругацкий!»[26].
И тут мы подходим к 1968 году, когда Стругацкий приходит на помощь семье Высоцкого и Абрамовой в еще одной, чрезвычайно трудной ситуации. Высоцкий лечится в легендарной «Соловьевке», клинике неврозов на Шаболовке, и Людмила Владимировна просит Аркадия Натановича навестить Высоцкого. Стругацкий ненавидит больницы, терпеть не может видеть чьи-либо физические или нравственные страдания — но все равно мужественно идет к товарищу в клинику, буквально физически преодолевая отвращение перед больничной атмосферой…
Но там, в больнице, Высоцкий продолжает работать — именно в клинике он пишет свое первое большое законченное прозаическое произведение — повесть «Жизнь без сна» (другое название — «Дельфины и психи»). И именно этот текст носит прямые пересечения с творчеством Стругацких.
Судите сами: в 60-е годы темой поиска на Земле иного, отличного от человеческого разума интересовалась вся интеллигенция — и все мало-мальски интересовавшиеся наукой люди следили за экспериментами этологов Билла Эванса и Джарвиса Бастиана, которые задались целью обнаружить язык (фактически — коммуникационную систему) у дельфинов. В итоге ученые выяснили, что дельфины прекрасно общаются друг с другом — причем используя не только звуки (включая ультразвук), но и язык жестов.
Естественно, упустить эту тему Стругацкие, падкие до всего, что происходит в научном мире, не могли. В это время они работают над «Сказкой о Тройке» — сатирическим продолжением уже ставшей легендарной повести «Понедельник начинается в субботу». Именно потому в сюжете возникают разумные жители моря — дельфин Айзек и спрут Спиридон.
«Жизнь без сна» Высоцкого тоже пронизана темой наличия разума у морских обитателей — одним из кульминационных элементов повести становится меморандум, который «Союз всего разумного в океане» выставляет человечеству. Приведу этот фрагмент полностью:
«Союз всего разумного в океане предлагает человечеству в трехдневный срок провести следующие меры:
1. Ввести сухой закон для научных работников.
2. Закрыть все психиатрические клиники и лечебницы.
3. Людей, ранее считавшихся безумными, распустить с почестями.
4. Лечебницы сдать под школы.
В случае, если это не будет выполнено, союз предпримет необходимое. В случае выполнения, Союз больше ничего не требует от человечества и прекращает всякие контакты впредь до лучших времен».
При этом, что характерно, в «Сказке о Тройке» Стругацких спрут Спиридон выставляет Тройке следующий Меморандум — давайте сравним этот текст с тем, что предлагают человечеству дельфины в «Жизни без сна»:
«— Меморандум номер двенадцатый, — прочитал комендант. — Настоящим Полномочный посол Генерального содружества Гигантских древних головоногих свидетельствует свое искреннее уважение Председателю Тройки по рационализации и утилизации необъясненных явлений (сенсаций) Его превосходительству товарищу Вунюкову Лавру Федотовичу и имеет поставить его в известность о нижеследующем:
§ 1. Настоящий меморандум является двенадцатым в ряду документов идентичного содержания, отправленных Полномочным послом в адрес Его превосходительства.
§ 2. Полномочный посол до сего дня не получил ни уведомления о вручении, ни подтверждения о получении, ни адекватного ответа хотя бы на один из вышеупомянутых документов.
§ 3. Полномочный посол вынужден с сожалением констатировать установление нежелательной традиции, которая вряд ли может в дальнейшем способствовать нормальным отношениям между Высокими договаривающимися сторонами.
Допуская в связи с вышеизложенным, что предшествовавшие одиннадцать документов по тем или иным причинам не попали в сферу внимания Его превосходительства, Полномочный посол считает необходимым вновь информировать Его превосходительство о своих намерениях, вытекающих из его, Полномочного посла, обязанностей перед Генеральным содружеством, которое он имеет честь представлять:
§ 1. Полномочный посол намерен встретиться с представителями Министерства Иностранных Дел Высокой договаривающейся стороны в целях обсуждения процедуры вручения Министру Иностранных Дел своих верительных грамот.
